Дорогие братья и сестры! Вчера мы говорили о любви друг к другу, о покаянии. Когда человек кается перед Богом на исповеди, или в другое время, то это должно происходить, как в последний раз в жизни – так лучше всего себя настраивать.

       Но это не одна лишь психология. Когда человек становится ближе к святости, стремится к ней, он уже здесь, на земле, оказывается как бы живущим в другом мире – это мир, полный божественной красоты. Это нечто такое, что уже сейчас приближает нас к Царству Христову. Я уверен, что у каждого из вас есть это переживание, которое Господь дает, когда мы искренне, от всей души, каемся – как будто вся окружающая действительность становится другой. Но она становится другой не как будто, а на самом деле, потому что человек оказывается одной ногой в Царствии Божием. И вот, с одной стороны, осознание того, что жизнь очень короткая, должно нас стимулировать к тому, чтобы правильно каяться; с другой стороны, результат истинного покаяния – это и есть переход в другую реальность.

        Хочу привести пример из своей жизни. Прошлой ночью моя бабушка попала в нейрореанимацию с инсультом. Мы несколько подсократили службу вчера утром, чтобы я успел прийти ее исповедать и причастить в больнице. Несмотря на то, что время было ограничено, Господь так устроил, что я и туда доехал очень быстро, и обратно. Мне сказали, что она находится при смерти, но когда я вошел, она держалась очень бодро. Бабушка узнала меня, мы с ней хорошо поговорили, она передавала всем привет, и было ощущение, что человек резко поправился, стремится к жизни. Я позвонил родственникам и сказал, что все в порядке. У всех была большая радость, что она исповедалась и причастилась. А сегодня в одиннадцать часов, пришло известие, что она скончалась.

       Это один из примеров того, о чем поется в Каноне Андрея Критского: «Приближается, душе, конец, приближается, и нерадиши, ни готовишися, время сокращается, востани, близ при дверех Судия есть. Яко соние, яко цвет, время жития течет: что всуе мятемся?» Смерть действительно очень близко, и не важно, когда именно она наступит – через много лет или совсем скоро. Поэтому когда мы живем, мы ни в коем случае не должны заниматься написанием «черновика» и думать: «сейчас я набросаю что-нибудь своими поступками и поведением, но потом настанет такое замечательное время, когда я все это перечеркаю и уже набело окончательно напишу».

         Многие, кто регулярно ходят в храм, сталкиваются с одним серьезным искушением: на исповеди они говорят, что грешат одним и тем же много лет. Нам не хватает чувства стыда перед Богом, ощущения ужаса своей греховности, потому что мы невнимательны. Вчера мы беседовали о том, что покаяние – это «ревизия»: я должен посмотреть, кто я есть, и кем мог бы стать. В духовном смысле «кем я мог бы стать» равняется тому, «кем я должен стать», потому что Господь от каждого ждет максимального совершенства. К сожалению, готовясь к исповеди, мы сравниваем себя с собой вчерашним, или позавчерашним, или с другом, подругой, соседом, который рядом стоит. Но нужно сравнивать себя с тем, к чему мы призваны.

        К сожалению, у нас нет мудрости, мы слепы и не видим, что каждое наше действие или бездействие порождает цепь событий, о которых мы ничего не знаем. В некоторых случаях это очевидно – скажем, слово может убить или деморализовать человека, повергнуть в скорбь или уныние. Или ты прошел мимо лежащего на земле человека и подумал, что он пьян, а выясняется, что он умер от инфаркта. Но каждая ситуация в нашей жизни – это возможность сделать маленький шаг к совершенству, и если мы его не делаем, в этом и нужно каяться, отсюда должны быть наши слезы.

        Вспомним апостола Петра – он громче всех кричал: «Господи! с Тобою я готов и в темницу и на смерть идти» (Лк. 22, 33). Затем все разбежались, а этот, единственный из всех, предал. Причем отрекся даже перед служанкой, которая никакого вреда ему принести не могла. Когда он осознал свой поступок, Господь спросил его по Воскресении: «Симоне Ионин, любиши ли Мя?» (Ин. 21, 15). Талант любви, которым обладал апостол Петр, лишь на мгновение затемнился из-за греховной слабости человека. Чтобы эта душевная глубина вновь открылась, нужно было претерпеть ужасный стыд – трижды Господь спрашивал его, и все окружающие прекрасно знали почему. 

        Нам тоже необходимо испить до дна это чувство стыда, но оно не должно пронизывать всю жизнь.  Покаяние – это не серость, не бесконечные слезы, а однажды понятый ужас, однажды принятая чаша стыда, которая в дальнейшем приносит плоды. Нельзя путать покаяние и раскаяние, это очень важно. Раскаяние должно быть катализатором покаяния, в процессе которого человек меняет свою жизнь.

       Некоторые говорят, что им сложно осознать весь ужас своего падения, потому что совершают мелкие, повседневные грехи. «Если бы я совершил тяжелый проступок, это бы меня всколыхнуло, я бы изменился». Есть рассказ о задонском юродивом Антонии Алексеевиче, к которому пришли две женщины. Одна считала себя великой грешницей – она в молодости изменила мужу и, не переставая, мучилась. Другая же, прожив всю жизнь по закону, ни в каком особенном грехе не упрекала себя и была довольна собой. Этот блаженный отправил обеих в поле. Первой сказал: «Найди мне большой камень – такой, какой поднять можешь, и принеси». А другой велел: «Принеси мне тоже каменьев, сколько осилишь, только все мелких». Когда они это исполнили, он их отослал назад и наказал положить камни на те самые месте, где взяли. Та, которая имела один большой камень, легко отыскала, где он раньше лежал – глыба была тяжелая и вросла в землю. А другая женщина часами ходила, но не смогла выполнить задания, и с тем же мешком вернулась к старцу.

       Из-за того, что мы называем мелочью, мы оказываемся недалекими, слепыми и не понимаем, за что браться.  Дай, Господи, нам вынести покаянный урок из всех наших размышлений. Прошу ваших молитв о рабе божией новопреставленной Тамаре.